Он шел по замку. Стук каблуков гулко отдавался в полупустых залах и темных коридорах. Топ-топ-топ. 31 декабря. Мороз. Метель. Одиночество. Левая ладонь лежит на рукояти меча, пристегнутого к поясу, правая рука… Правой руки нет. Вместо нее у рыцаря вороненый железный коготь. Выйдя на парапет, он долго вглядывался в ночь. Внизу, неподалеку от небольшого озера, как всегда слышался звон гулкие удары молота. «Все-таки посадить на цепь кователя мечей было не самой лучшей идеей…» - пробормотал он себе под нос и начал торопливо спускаться по ближайшей лестнице.
Рыцарь вышел во двор, где его уже ожидал огромный вороной жеребец и вскочил в седло. Повелителю Страны Чужедальней не требуются долгие сборы – он всегда готов к битве. Пришпорив коня, он выехал за ворота замка и пустил скакуна галопом прямо по заснеженной равнине. Время замерло. Сколько он несся на север: час, день, год, вечность?.. – какая разница, ведь время сейчас подчинялось ему и только ему…
Вечная вьюга, вечная стужа… Холод, обволакивающий сердце, и превращающий его в лед. Только тот, чье сердце из камня может добраться сюда – в Страну Вечности. Здесь обитает Время…

Рыцарь остановил коня у огромной пещеры, откуда тянуло затхлосью и сыростью и спешился. Чеканя шаг, он двинулся вниз. Топ-топ-топ…
«Каждый год я приезжаю сюда, чтобы сменить год. Каждый год, я должен делать так, чтобы старое время смениловь новым… Все как всегда: два прохода, винтовая лестница из двенадцать пролетов и трехсот шестидесяти пяти ступеней, небольшой S-образный коридорчик… вот я и на месте… И здесь тоже все как всегда»

Рыцарь вступил в огромную залу. Зеркальный пол, стекляннные колонны, а вдалеке, прямо напротив входного проема – огромный трон, переливающийся так, словно выточен из огромного бриллианта. На троне сидит старец, облаченный в белоснежные латы, и сжимающий в руках огромный двуручный меч. Между троном и входным проемом – воины в полном вооружении, числом – триста шестьдесят пять… Рыцарь слегка прищурился.

- Приветствую тебя. – зычным голосом произнес старец, и поднялся с трона. Рыцарь ничего не ответил, а только начал мерно и неторопливо идти вперед. Через зал. Мрачная фигура в вороненых доспехах с обнаженным мечом в левой руке. Топ-топ-топ.
Повинуясь кивку старца, стража набрасывается на рыцаря, но он не замедляет шаг: меч, словно живой парирует, отбивает, обводит вражеские удары. Он легко пронзает чужие доспехи, с хрустом врезается в плоть… Чавканье, скрежет, лязг… но ни одного крика, ни одного слова… Стражники валятся как колосья под серпом: разрубленная плоть трепещет, желая удержать в себе жизнь, а кровь, прозрачная словно вода, собирается в небольшие лужицы, пятная пол. Рыцарь молчит и продолжает идти к трону.
Старик поднимается и поднимает двуручник.
- Год назад ты дал мне жизнь, Като. Почему же теперь ты пришел, чтобы забрать ее у меня?
- Твое время кончилось.
Голос рыцарь пуст и холоден. Кажется, что он – не живое существо, а бездушный механизм, кукла, управляемая взаимодействием пружин и шестеренок.
- Это решать не тебе. – старец бросается вперед, и мечи начинают плести свой завораживающий танец смерти. Дзонг. Дзонг. Дзонг. Мерно. Неторопливо. Словно бой часов, или стук молотка гробовщика, приколачивающего крышку.
Старик ловко уклоняется от очередного удара и выбивает меч из руки рыцаря.
- Я – вечен! – ликующе кричит он, не замечая тени, метнувшегося к его груди с быстротой молнии… Коготь с хрустом пробивает броню и с тошнотворным чавканьем входит в плоть старца. Рыцарь чуть улыбается, а возглас ликования его противника переходит к крик невообразимой боли, а затем – в хрип… Като вырывает сердце и наблюдает, как валится мешком тело побежденного. Кровь старца красна и горяча, в отличие от крови его слуг. Она мерно течет из безобразной дыры, пятная пол и смешиваясь с кровью его стражников. На месте смешения появляются тени. По мере того, как старец, умирая, бьется в конвульсиях, тени приобретают объем, плотность, становятся все более и более реальны, и в конце-концов, приобретают облик кряжистых стариков, облаченных в красные тулупы, шапки и черные сапоги. В руках у стариков – огромные красные же мешки.
Рыцарь обводит взглядом армию стариков (на глаз их около трехсот), а затем аккуратно кладет вырванное сердце на трон. Некоторое время оно лежит неподвижно, словно кусок мяса, коим оно и является, а затем его обволакивает дымка, становящаяся все плотнее и плотнее. Мгновение – и на троне сидит маленький мальчик, с глазами, синими словно лед.
- Я вернусь через год, - ровно произносит рыцарь. – Будь готов к моему приходу.
Он разворачивается и идет к выходу. Армия стариков и мальчик остаются в зале, где разыгралась эта небольшая драма. Рыцарь идет через прямой, как стрела, коридорчик, затем поднимаетс по наклонному пандусу и выходит из пещеры.
Внезапно, он оборачивается, и окровавленным когтем выводит на насте надпись: «Happy New Year». Затем взбирается на коня, пришпоривает его и мчится обратно к замку.